Пикатрикс
Книга IV
| Латинская версия | Арабская версия |
|---|---|
Книга четвертая Здесь начинается книга четвертая. В ней мы откроем свойства духов и скажем о том, что необходимо для нашего искусства и как вливать в духов силу при помощи образов, курений и прочих средств. |
Трактат четвертый Итак, три трактата нашей книги остались позади, и мы приступаем к четвертому —сообразно тому же замыслу, которого держались изначально. Здесь я поведаю о некоторых обрядах набатеев и о магии абиссинцев и курдов, а также приведу примеры различных магических опытов. В этот же трактат войдут всевозможные важные сведения, относящиеся к делу, — такие, без которых наша книга останется неполной. Сверх того, я непременно украшу эту книгу выдержками из учений философов и мудрецов, дабы душа твоя, прикоснувшись к ним, очистилась. |
| Глава 1. О свойствах и силах, посредством которых проявляются духи, а также об особенностях восприятия (sensus), разума (intellectus), духа (spiritus), тела (corporis) и души (anime) и о различиях между ними | Глава 1 |
Мудрецы древности определенно согласны между собою в том, что Бог расположил и упорядочил по степеням пять вещей, поместив наверху благороднейшую из них, то есть первоматерию и первообраз (materiam primam et formam primam) как главные источники всего сущего; вторая вещь — это восприятие или разум (sensus sive intellectus), третья — дух (spiritus), четвертая — небесная природа (natura celorum), а пятая — стихии и их сочетания (elementa et elementata). Перво[образ] поместил Он в круге Своего высочайшего неба, где не может пребывать никакой иной бог или господь, кроме Него; и повелел Он, чтобы оттуда исходил весь прочий свет; и оттуда силою своею он [= первообраз] изливает и распространяет знание и благородство всяких свойств, ему сообразных. Восприятие и разум Бог поместил в первом круге, который простерся долу от [высочайшего круга], подобно исходящему от него свету; и оттуда силою их [= восприятия и разума] исходят знание и благородство всяких свойств, им сообразных. Под [этим кругом] поместил Он круг духа, таким же образом изошедший от горнего первого света; оттуда изливаются знание и благородство сообразных ему [свойств] (то есть тех, что исходят от этого круга и от вышележащих). Ниже духа поместил Он природу (naturam), которая также произошла из перво[образа]; и в ней рождается сообразное ей благородство. Итак, очевидно, что первообраз превосходит восприятие благородством и всевозможной тонкостью, восприятие [превосходит] дух, дух — природу, а природа — стихии. Все эти круги расположил Он один над над другим на подобающих расстояниях, по замыслу Своему устроив так, чтобы первый [круг] был абсолютным, чистым сам по себе и чуждым всякой грубой природе; второй содержал бы в себе немного больше от грубой природы или материи, чем предыдущий, но меньше, чем третий круг; и так далее, вниз по степеням, вплоть до стихий и их сочетаний. Так и вышло, что первая субстанция сияет ярче всего, а остальным, нисходящим от нее одна за другою, недостает чистоты в той мере, в какой они отдалены от нее, — точь-в-точь, как это происходит с видами творений, нисходящих от частного к общему, ибо и здесь каждый вид получает благородство от вышестоящих и передает его силу далее, нижестоящим. Затем Он сотворил небеса и формы и поместил небо духа (celum spiritus) посреди четырех небес: те два неба, что над ним, а именно, небеса первосущности и разума (essencia prima et intellectus), светозарны и чисты, а те два неба, что под ним, небеса природы и стихий (natura et elementa), темны и смутны. Небо духа, будучи подчиненным, воспринимает отпущенные ему знания и благородство от вышележащих небес и изливает их далее, нижележащим. Так и выходит, что дух, связующий и освещающий два высших неба, получает свой свет, знания и благородство от них же. Сам же этот дух сотворен превосходнейше, ибо он простирается ввысь до самого предела, в котором он был сотворен и создан и откуда получает свою благодать, счастье и свет; то место зовется раем (paradisus). Тот же дух, что правит двумя нижними небесами, — дух темный, жалекий и несчастливый; он нисходит до низшего круга и обитает в той области, где он захвачен в плен и не может обрести покоя; то место зовется адом (infernus). Духи животных, растений и твердых тел сотворил сам Господь. Но все эти творения получают свои чувства, восприятие и знание не от самого Первообраза. В эти вещи от Него вливается лишь малейшая доля, ибо они далеки от Него. Им в удел достались два нижних неба (то есть, небеса природы и стихий), а обитают они на Земле: здесь они были сотворены и здесь же пребывают и остаются. Однако и они происходят от божественной мощи и силы. |
Знай, о читатель: все философы единодушно учили, что Всевышний сотворил пять субстанций, расположив их одну над другой, а именно, так, чтобы высшая всегда была благороднее низших и уделяла им долю своей мудрости, добродетелей и света. Эти пять субстанций таковы: первоматерия, к которой относятся мир горний, первообраз и первостихия; за нею — ум; за ним — душа; за ней — природа, она же небо; за ней — стихии телесные, то есть материальные. Первоматерию Он расположил у предела Своего престола (нет бога, кроме Него, хвала Ему, возвышен Он превыше всех иных!) и уделил ей долю от собственного света, мудрости и добродетелей, дабы она обрела в себе подобие этих даров. Ум Он поместил у предела первоматерии, дабы от нее он воспринял свет, мудрость и добродетели и обрел в себе подобие этих даров. Душу Он поместил у предела ума, дабы от него она восприняла свет, мудрость и добродетели и обрела в себе подобие этих даров. Природу Он поместил у предела души, дабы от нее она восприняла свет, мудрость и добродетели и обрела в себе подобие этих даров. Итак, первоматерия благороднее, тоньше и прекраснее ума, ум благороднее, тоньше и прекраснее души, душа благороднее, тоньше и прекраснее природы, а природа благороднее, тоньше и прекраснее стихий. При том движение от одной субстанции к другой совершается не в единый миг, но шаг за шагом, и на каждом шаге субстанция, расположенная выше, передает самую плотную свою часть тем, что лежат под нею. Тончайшую же свою часть каждая субстанция в себе удерживает, дабы от нее питалось устремление к той, что лежит на нею и наделила ее своими дарами; и оттого каждая из них стремится к той, что над нею, и пылает любовью к ней, и не может ее забыть. Затем Он сотворил сферы и идеи и поместил сферу души посреди четырех сфер: между двумя высшими сферами, а именно, сферами первоматерии и ума, светлыми, добродетельными и праведными, и двумя низшими, а именно, сферами природы и стихий, темными, порочными и неправедными. Та душа, в которой преобладают две высшие сферы, светла, добродетельна и блаженна; цель ее устремлений и место, где она обретет покой, — горний рай, из которого она изошла и от которого обрела свои дары. Та же душа, в которой преобладают две низшие сферы, темна, греховна и себялюбива; цель ее устремлений и конец пути ее — преисподний огонь, из которого она вышла и от которого обрела то, что имеет. Сверх того, Он сотворил души животных, растений и минералов, происходящих не от ума и не от высочайшей материи, а потому не имеющих в себе доли от того и другого: в них преобладают две низшие сферы — природная и стихийная. Цель их устремлений и конец их пути — тот же прах, из которого они вышли и от которого обрели то, что имеют; такова воля Всемогущего и Всеведущего. |
| Вот пример: деревья растут в земле; их исток и основание — корни; окончание же пути их — ветви, листья и растущие на них плоды. Корни берут свою растительную силу от соков земли, а ветви получают ее из воздуха. Потому корни становятся длиннее ветвей, если земная материя в природе растения преобладает над воздушной; и наоборот, если воздух преобладает над землей, ветви становятся длиннее, чем корни. То же самое мы видим у птиц: чем больше в них земной природы, тем тяжелее им летать, а чем ближе их природа к воздушной, тем легче они поднимаются над землей. Так же и с людьми: те из них, кто по природе состоит из более тонких элементов (то есть лучше очищен от всего грубого и питается утонченной пищей), более возвышенны, духовны и приспособлены к постижению духовного. И наоборот, люди, состоящие в большей мере из земных и грубых элементов и питающиеся грубой пищей, не способны достигать духовных высот, ибо по природе склонны к восприятию вещей телесных и грубых. Из это явствует, что зло проистекает от материи, а добро — от духа. | Примером тому служат деревья и все прочие растения: первое в них — семя и корень, последнее же — сучья и ветви, ибо душа растения пребывает в нижней его части и потому что растение воспринимает дары от земли через корни, а от воздуха — через ветви. Преобладает же та часть, которая сильнее: если сильнее материальная часть, идущая от земли, то она преобладает над воздушной, и наблюдать это можно по длине или краткости соответствующих частей. Так, бывают растения, у которых корни длиннее ветвей, а бывают такие, у которых ветви превосходят корни длиною; также у одних растений корни сухие, а ветви влажные, а у других — наоборот. Так же и с птицами: чем больше птица кормится на земле, тем реже она взлетает, а чем больше кормится в небе, тем чаще поднимается ввысь. И так же с человеком: если он питается утонченной пищей, то приближается к бестелесному и легче может достичь вещей духовных и простых; если же пища его груба, он близок к телесному: достичь земного ему проще, а духовного — труднее. Все зло — от тела, а все добро — от духа. |
| Материя бывает двух родов, а именно, духовная и телесная. Духовная материя есть первоматерия, к которой относятся мир горний и первообраз, духовные первоначала (а именно, разум, душа, природа, стихии и все начала первого рода, очищенные от телесного), а также первоединства, остающиеся неделимыми во веки веков (как точка, которая есть начало линии). Телесная же материя есть то, что состоит из различных частей, как животные, деревья и тому подобное. Кроме того, материя бывает простой и составной. Простая материя — это все наднебесное, составная же — все поднебесное и доступное зрению и опыту. Премудрый Бандаклис (Bandaclis) говорил, что всякая материя, доступная восприятию пяти телесных чувств, есть материя телесная и составная, занимающая место в пространстве, а потому подверженная тлению и изменению. Всякая же материя, не доступная пяти телесным чувствам, называется простой, чистой, духовной, сияющей, бессмертной и благородной. Та материя, которую можно воспринять лишь одним из пяти телесных чувств, находится между простой и духовной материей, с одной стороны, и составной и телесной — с другой. Телесная часть ее относится к числу телесных вещей и вместе с ними претерпевает перемены через движение и изменение цвета, а духовная часть остается со светом и горними духами и пребывает с ними во веки веков, бесконечно. Ты же, изучающий эту книгу, задумайся о том, как вернуть свою душу на ступень блаженных духов и к их восприятию. Если будешь стараться идти духовным путем во всех своих делах и занятиях, то преуспеешь в этом и разумением сего отличишь себя от животных. | Теперь вернемся к тому, на чем мы остановились, и продолжим. Субстанции бывают двух родов: духовные и телесные. Духовные субстанции — это первоматерия, а именно, горний мир и первообраз, то есть духовная первостихия, ум, душа, природа, стихии, и все начала, и первые роды, не подразделяющиеся на виды, и первые монады, которые неделимы, как Единое, «Сейчас» (то есть мгновение во времени), Точка и тому подобное, — ибо мгновение есть начало (ἀρχή) времени, а точка есть начало линии. Телесные же субстанции — составные, как огонь, воздух, вода и земля, животное, растение и минерал. Далее, субстанции бывают простые и составные. Простые — это те, что пребывают в горних сферах и не доступны внешним чувствам; составные — те, что пребывают в дольних сферах и доступны внешним чувствам. Философ Эмпедокл говорит: «Всякая субстанция, воспринимаемая пятью внешними, телесными чувствами, есть чисто телесная, материальная субстанция, составная, преходящая и тленная, ибо пространство вмещает ее и ставит ей предел; всякая же субстанция, не воспринимаемая пятью внешними чувствами, но доступная только пяти внутренним, духовным чувствам, есть чисто духовная, простая субстанция, пребывающая во свете божественной славы до скончания времен, бессмертная и нетленная, — ибо пространство ее не объемлет и не ставит ей пределов. Всякая же субстанция, воспринимаемая лишь некоторыми из внешних чувств, пребывает между простым и духовным, с одной стороны, и составным и телесным — с другой; телесная часть ее соединяется с телесными вещами и умирает вместе с ними, будучи подвижной и подверженной переменам цвета; духовная же часть ее, светлая и чистая, соединяется с высшим духом и пребывает с ним во веки веков». Стремись же, о читатель этой нашей книги, к тому, чтобы душа твоя достигла степеней блаженных и духовных, а того ради держись своей духовной стороны, отличающей тебя от животных, а именно, силы своего ума. |
| По вопросу о свойствах ума и его разновидностях мудрецы расходятся во мнениях. Само это слово, «ум», или «разум» (sensus vel intellectus), может обозначать четыре различных способности. Первая из них зовется рассудком (racione) и отличает человека от других живых существ, лишенных разума и осмотрительности. Рассудок предрасположен к обретению знаний и постижению сокровенных тайн. В этом понимании ум есть то, что направлено на познание. Очевидно, что рассудок — не что иное, как божественный свет, вливаемый в сердце самим Господом и предрасполагающий человека видеть и понимать все сущее как оно есть. Такого мнения придерживается одна школа мудрецов, обсуждающих подобные вопросы. Именно поэтому Сесудалис (Sesudalis) утверждал, что слово «человек» двойственно: оно обозначает и тех людей, которым присущ разум в этом смысле, и тех, которые его лишены. | Знай, что в вопросе о природе ума древние философы расходятся с новыми и что само это слово употребляется в четырех значениях. Первое значение: свойство, которым человек отличается от животных, оно же орган постижения наук и сокровенных духовных искусств; иначе говоря, природная способность к восприятию знаний. При этом ум подобен свету, вложенному Аллахом в наши сердца, дабы мы видели и понимали сущее. Такой точки зрения держатся некоторые богословы (мутакаллимы); кто отрицает это и сводит ум лишь к познанию наук, тот заблуждается. Ибо «разумным» называют и того, кто чужд наукам, и даже спящего; подразумевается, что природная способность к постижению наук есть и у них, хотя наклонность к таковому отсутствует. |
| Второе мнение. «Ум» есть то, что поддается познанию и очевидно чувственному восприятию, как у детей, которым тайны природы пока еще не открыты, но некоторые вещи понятны как бы от рождения (например, в отношении чисел — что два больше одного, что два тела не могут находиться одновременно в одном и том же месте или что одно тело не может находиться в двух местах сразу). Мудрецы одной из школ, рассуждавших о подобных вещах, возражали тем, кто отрицал такое толкование, и говорили, что оно очевидно. | Второе значение: та способность понимать, что возможное возможно, а невозможное невозможно, которая присуща уже ребенку, научившемся отличать одно от другого, а также знание, что два больше одного и что человек не может находиться в двух местах одновременно. Некоторые богословы принимают это толкование, отвергая первое. |
| Третье мнение. Еще одна школа древних мудрецов утверждала, что «ум» состоит из всего, что подтверждается обширным опытом. Людей, лишенных способности накапливать подобный опыт, можно по праву назвать глупцами, безумцами, слепцами и дураками. | Третье значение: те познания, которые обретаются на опыте повседневной жизни; ибо человека практичного часто называют «разумным», а того, кому недостает этого качества, — тупым, невежественным и глупым. |
Четвертое мнение. Другие же полагают, что «ум» — это способность ко внутреннему созерцанию, позволяющему постичь глубины вечного через отречение от мирского и тленного. Когда подобная способность обнаруживается в человеке, его называют «разумным», ибо он преодолел и победил свою животную природу и уподобился духовному и вечному. Это свойство, которым люди отличаются от прочих живых существ. Therefore, the two former opinions are natural, and the two latter are acquired by study and science. A wise man said this: "I perceive that sense is twofold: the innate and the acquired. The acquired cannot be possessed [177] except by means of something innate, just as solar light is of little use for one with a naturally defective eye." |
Четвертое значение: присущая человеку способность предвидеть последствия и противиться желаниям, обещающим сиюминутное удовольствие. Того, кто обладает этой способностью, называют «разумным», потому что в своих поступках он руководствуется размышлениями о последствиях, а не сиюминутными желаниями. Именно это — одно из качеств, отличающих человека от других живых существ. |
| Итак, первые два толкования говорят об уме как о природном свойстве, а последние два — как о свойстве, которое приобретатся путем обучения и накопления знаний. Один мудрец сказал: «Насколько я понимаю, ум бывает двух родов: врожденный и приобретенный. Приобретенный ум невозможно обрести, не имея врожденного, — так же, как человеку, от природы лишенному глаз, мало пользы в солнечном свете». | Первый [род ума] есть исток и основа, второй — производный от первого, третий же — производный от первого и второго, ибо опытное знание обретается благодаря этим двум врожденным способностям. Четвертый — плод и желанная цель первых трех. Первые два — врожденные, последние два — приобретенные. Вот почему имам Али (благослови Аллах лицо его!) сказал: «Ум один, но природа дала его мне дважды; только внимая учению, человек находит самого себя! Кому недостает первого, не обретет второго; что пользы от солнца тому, кто от рождения слеп?» О первом роде ума сказал законодатель: «Люди стремятся приблизиться к Аллаху разными путями благочестия, ты же идешь к Нему путем ума». |
| Перейдем теперь к другому, более возвышенному определению ума. Мудрецы древности подразделяли «ум» на шесть родов, а их, в свою очередь, определяли двумя выражениями: «ум вообще» (sensus generali) и «мировой ум» (sensus universali), — подобно тому, как говорят о духе природном (spiritu naturali) и духе мировом (spiritu universali). Приверженцы этого мнения следуют ему на том основании, что все сущее разделяется на три рода, а именно: тело (corpus), природный ум (sensus naturales) и духи умных сущностей, или ангелов (spiritus intelligenciarum vel angelorum), движущих небесные сферы. Из этих трех родов первый — ниже всех, второй — выше всех, а третий, по нашему разумению, находится между ними. Мы говорим, что второй — выше всех, потому что он свободен от всех материальных зависимостей. Умные сущности же, или ангелы небес, — посредники между первыми двумя, ибо они движут небеса: эти «деятельные разумы» сами воздействуют на небесные сферы, приводя их в движение. «Ум вообще», о котором мы упомянули выше, говоря о подразделениях ума, отделен от формы и материи: ведь когда мы говорим о человечестве в целом, мы имеем в виду ум человека разумного, или разум, свойственный всем людям вообще и отличающий человека от прочих живых созданий. Именно это мудрецы называли «умом вообще». | Но я хочу открыть тебе и поведать, что есть учение превыше всего, о чем я сказал до сих пор. Знай, что мудрецы разделяли ум на шесть родов, которые можно описать двумя выражениями: ум как универсалия и мировой ум (подобно тому, как говорят о душе как универсалии и о мировой душе). Объясняется это тем, что, по их мнению, все сущее распадается на три рода: тела составляют низший род; деятельные умы составляют наивысший род, ибо они свободны от материи, но способны влиять на нее, одним лишь желанием и устремлением приводя материю в движение; души же составляют средний род, ибо они подвержены влиянию умов и, в свою очередь, влияют на тела, представляя связующее звено между первыми и последними. Под небесными ангелами эти мудрецы разумеют души небесных сфер (ибо те, по их мнению, одушевлены), а под «ближними ангелами» — деятельные умы. Ум как универсалия — это, с их точки зрения, слово, которым различные индивиды называют собственные отдельные умы, не имеющие отношения к материи и форме. Ведь когда мы говорим о человеке как универсалии, мы обращаемся к тому понятию человека, которое различимо и узнаваемо в каждом индивиде; так же и с универсалией ума: она сводится к одной идее, общей для умов всех людей. Нет такого человека, который обладал бы «человечностью» Зайда и, в то же время, «человечностью» Амра1; но ум, связанный с самой идеей человека в отдельно взятом Зайде, присущ в равной мере и всем прочим людям. Вот что значит универсалия, обозначаемая словом «человек»; и вот что значит универсалия, обозначаемая словом «ум». |
У выражения «мировой ум» есть два определения, одно из которых лучше соответствует самим этим словам, поскольку в нем под миром подразумевается вся вселенная. В этом значении мировой ум есть род сущего, которое отделено от материи и от всех ее частей и не обладает способностью к движению ни от природы, ни по случайности. Наивысшая ступень этого рода — деятельный ум (sensus agens), дарованный человеческому духу и высшему познанию. Этот род сущего — первейший из всех, не считая Первоначало; Первоначало же — источник всего сущего. Согласно второму определению, «мир» есть девятая сфера, совершающая полный оборот за день и ночь и объемлющая все прочие сферы. По причине своего размера и вместительности (ибо она вмещает в себя все прочие тела) эта сфера именуется телом мира. Мировой ум в этом значении есть однородная субстанция, отделенная от материи. Она сама — источник своего движения, стремящийся уподобить всякое другое движение своему. Это ее движение положило начало всему сущему. Податель закона сказал так: «В начале всего Бог сотворил ум и привел его в движение посредством божественного устремления». |
Выражение «мировой ум» употребляется в двух значениях. Первое значение точнее соответствует самим этим словам, если под «миром» понимать совокупность всего сущего; тогда «мировой ум» есть совокупность всех существ, отделенных от материи во всех отношениях и движущихся не в силу своей природы и не по случайности, но единственно в силу собственного устремления. Последняя ступень этой совокупности — деятельный ум, который ведет познающую человеческую душу от способности действовать к самому действию. Совокупность эта стоит у начала творения, следуя сразу за первоначалом; первоначало же есть создатель мира. Во втором значении под «миром» понимается самое внешнее из тел, а именно, девятая сфера, вращающаяся днем и ночью и приводящая в движение все прочие небеса. Тело ее называют «мировым телом», а ее движение — «мировым движением». Она есть величайшее из всего сотворенного и то, что эти мудрецы разумеют под «престолом». Итак, «мировой ум» в этом значении есть субстанция, отделенная от материи во всех отношениях. Она приводит мир в движение силой собственного устремления, и она есть то первое творение, о котором законодатель говорит: «В начале Аллах сотворил ум и сказал ему: “Устремись!” — и он устремился». |
| Выражение «дух вообще» (spiritus generalis) употребляется во многих различных значениях, но в любом случае подразумевается дух, которым обладает то или иное отдельное тело. Мировой же дух (spiritus universi) — это ум (sensus), присущий миру. Потому всякая субстанция, полностью воплощенная в подвижных небесных телах, избыточна (redundant): это объясняется неподвижностью ума (sensus). Итак, дух всего сущего (spiritus omnium) относится к уму всего сущего таким же образом, как человеческий дух — к деятельному уму. Мировой дух, или разум (spiritus vel intellectus universi), есть начало, посредством которого воспринимаются природные тела. Степень же его восприимчивости во всем сущем сообразна степени ума (sensus): восприимчивость одного подобна восприимчивости другого. Таковые законы ума, установленные [древними мудрецами]. | Но что же такое душа как универсалия? Как понимать это выражение, которым обозначают столь многие и разнообразные вещи? Так же, как универсалию «ума», а именно, то, что присуще душе каждого отдельного человека. Мировая душа, со своей стороны, понимается так же, как и мировой ум, представляя всю совокупность бестелесных субстанций, каждая из которых есть полное осуществление (ἐντελέχεια) принципа того или иного из небесных тел, приведенных в движение и движущихся по пути свободного умственного выбора. Мировая душа относится мировому уму так же, как наша человеческая душа — к деятельному уму. Мировая душа — это начало (ἀρχή), следующее за умом и предстоящее природным телам; она возникла вслед за мировым умом и обрела свое бытие от бытия ума. Вот основная суть учения об уме, которое они исповедовали. |
| Аристотель утверждал, что восприятие разумного духа исходит от воспринимаемой вещи. Если спросят, каким образом дух достигает понимания, ответ будет таков: желая что-либо узнать, разумный дух изучает чувственные впечатления в свете ума. Обретя этот свет, он торжествует и достигает своей цели. Свет ума изливается на доступные восприятию вещи постоянно, кроме как во сне, которому подвержены все разумные духи и в котором дух отделяется от ума, цепенеет и расслабляется. Если кто пожелает возразить, сказав: «Но кто может знать, что воспринимает дух во сне?» — ответ будет таков: как в угасшем очаге еще тлеет тепло, так и в уснувшем духе еще сохраняются следы восприятия. Что до вопроса о единстве духа с телом, то, вопреки мнению некоторых мудрецов, дух все же может зависеть от тела. | Философ Аристотель утверждает, что ум не связан с телом, но душа с телом связана. Однако вот вопрос: как понять, что такое душа? Ответ же в том, что рассуждающая душа, желая узнать о чем-либо, обращается к свету ума; и, восприняв этот свет, ликует и постигает все, чего желала; и от нее это постижение распространяется на все чувства. Доказательство тому — что во сне, когда ум отделяется от души, душа не разумеет ничего. Если же кто возразит, что временами спящий человек все же кое-что понимает, на это ответ будет таким: как в фитиле еще остается немного жара, когда светильник угасает, так и в спящем человеке еще остается толика ума. Но, по мнению некоторых мудрецов, определить ум и душу возможно лишь благодаря тому, что они связаны с телом. |
| Эмпедокл утверждал, что ум определить невозможно, ибо это простая субстанция, а простая субстанция не имеет ни рода, ни отличий, будучи неделимой. Определить же что-либо можно лишь при помощи разделения на роды и указания отличий. Далее он говорил, что ум подразделяется на две части, а именно, на «ум вообще» (sensum generalem), который заключает в себе все сущее и неисчерпаем, содержит в собственной субстанции все вещи и сосуществует со временем, не предшествуя ему ни на мгновение; и на тот благородный и возвышенный ум, который очищается и страдает и который может находиться только в человеческом теле и вместе с ним совершенствуется в чистоте и испытывается страданием. Это свет от света «ума вообще». | Впрочем, Эмпедокл утверждает, что ум невозможно определить, ибо это простая субстанция, — а простая субстанция не имеет ни рода, ни вида, ни отличий, ибо она она неделима; для определения же необходимы род, вид и отличия. Он учит, что есть два ума: один — мировой, заключающий в себе возможности всех вещей, непреходящий и не чувствующий боли, предопределяющий в себе всякую вещь согласно ее природе, сущий прежде времени и вне пространства, но при этом пребывающий в одно время с миром и не предшествующий ему ни на миг. Второй же ум — приобретенный (ἐπίκτητος), преходящий и способный испытывать боль; это свет от света мирового ума. Далее он утверждает, что и душа не поддается определению, будучи простой субстанцией, — а всякая простая субстанция неделима, а неделимое не имеет рода. Что не имеет рода, то не имеет и вида, а что не имеет вида, то не имеет отличий. И коль скоро определение основано на роде, виде и отличиях, то не имеющее рода нельзя определить. Если и возможно определить душу (хоть она и простая субстанция), то лишь потому, что она соединена с телом и связана со светом ума. Далее он говорит, что душа есть простая познающая сила, которая воспринимает вещи в их глубочайших основаниях. И затем — что душа есть присоединенная субстанция. |
| Аристотель же возражал на это в присутствии Платона, говоря так: «Все, что соединено, может снова распасться, а то, что может распасться, может погибнуть. Как же она [=душа] может быть составной, если он только что сказал, что она простая [субстанция]?» Однако первое, о чем сказал Эмпедокл, — это определение, а второе — лишь описание; и, говоря о душе «присоединенная», он имел в виду лишь то, что она соединена со светом ума, а не составлена из частей, соединенных друг с другом. Понимая это, Платон и Сарит признавали правоту Эмпедокла. | |
| Душа есть дух божественного ума. Божественный ум сотворил ее и поместил в тело безо всякого посредника. Он вложил душу в те тела, которые существуют благодаря солнечному свету, ибо сам он касается тел при помощи Солнца, то есть посредством [солнечных] лучей. Души распределены по природным формам сообразно своим свойствам; от Солнца же к ним приходят способности к восприятию, суждению или мышлению, воображению, созерцанию, запоминанию и тому подобному. | Также он утверждает: «Душа есть простая субстанция, в которой прообразы всех вещей принимают свои формы и цвета; потенции всех вещей содержатся в ней и через нее достигают совершенства». Затем он говорит: «Также знай, что душа лишь соединена с телом, но не заключена в нем от природы: природные чувства же заключены в самой душе, а не соединены с нею извне. Все, что от природы заключает в себе некую часть, не может быть отделено от этой части, а все, что присоединено, может быть отделено от того, с чем соединяется. Все, что от природы, только воспринимает впечатления и не действует; все, что присоединено, действует и познает впечатления. Все восприимчивое подвержено страданиям и смертно: так, все, что нуждается в пище, рано или поздно погибает, а то, что не нуждается в пище, остается. Итак, душа есть сила, живущая за счет самой себя; она хранит тело, обновляет и оживляет его и поддерживает его в постоянном движении. Дух Аллаха Всевышнего сотворил душу в уме Его безо всяких посредников и вложил ее в тело, дабы она озаряла тело, как солнце — своими лучами, и наделяла его различными свойствами и способностями: восприятием, пониманием, воображением, памятью, мышлением и тому подобным. |
| Одна из школ древних мудрецов полагала так: природа есть устойчивое движение, посредством которого деятельные тела достигают совершенства и воплощают свои потенции. | Что же до Аристотеля, этого превосходного философа, то он говорит: «Душа есть полное осуществление (ἐντελέχεια) естественного органического тела, потенциально одаренного жизнью»2. Слово «естественного» он добавляет, чтобы исключить тела искусственного происхождения; слово «органического» — чтобы указать, что душа принадлежит лишь смертным телам, которые подвержены рождению и смерти, ибо нуждаются в пище. Добавляя же слово «потенциально», он имеет в виду, что это условие может быть выполнено лишь при наличии души: в комментарии к своей книге «О душе» он утверждает, что без души не может быть дышащего тела и только благодаря душе тело обретает способность дышать, питаться и воспринимать впечатления. Платон, со своей стороны, полагает, что душа есть разумная субстанция, движущая сама себя сообразно числу, которое определяется гармонией. В другом же месте он говорит: «Душа есть субстанция (но не тело), которая приводит тело в движение и связана с ним; через эту связь души соприкасаются с телами и действуют в них». Еще один из древних определял душу как постоянно движущуюся природу и, в то же время, как полное осуществление деятельного тела, потенциально наделенного жизнью. |
| Знай, о читатель: все эти учения о душе и уме и о том, что они собой представляют, мы привели здесь для того, чтобы проложить тебе путь и наставить тебя заранее, — дабы не пришлось тебе размышлять и искать ответы, не разумея того, что означают эти два понятия, и дабы ты достиг жизни вечной и отринул все меньшие цели, ибо эта цель — наивысшая из всех, какие только можно достичь. Итак, знай и помни это; и знай, что между тем, к чему ты стремишься, и тем, куда я влеку и направляю тебя, лежит великая бездна. То, чего ты желаешь, — не что иное, как тень, отделяющая твой ум от мирового ума и мешающая тебе воспринять его и прикоснуться к нему. Тенью же называется темнота, возникающая из-за предмета, который расположен между светом солнца и всяким местом по другую сторону от этого предмета; и возникает она всегда, когда солнце восходит, заходит или светит под углом, — иными словами, не находится в зените. Впрочем, и в зените солнце отбрасывает тени на всех широтах, кроме лишь одного места, широты не имеющего; и в этом единственном месте, не имеющем широты, тень от солнца в зените уходит вовнутрь предмета. Итак, тень может либо падать на поверхность, либо уходить вовнутрь; и вот пример такой тени, обращенной вовнутрь: если положить предмет в ящик и закрыть крышкой, он всегда будет находиться в тени от этого ящика, куда бы мы ни поместили последний. Итак, исследуй и усваивай все то, на что я тебе указал, наблюдай, учись с усердием и размышляй обо всем изученном; ибо я направляю тебя лишь к одной-единственной цели, а именно, к Аллаху, подающему помощь и тебе, и мне, и всем нашим братьям, постигающим эти науки — столь утонченные, столь таинственные и столь трудные для постижения. |
