Liber LV
Алистер КРОУЛИХимический турнир Брата Перардуа[1],
на котором он преломил семь копий.
Он сразил сэра Аргона ле Парессё[2].
Вслед за тем, будучи лишь Ревнителем нашего древнего Ордена[3], Брат Перардуа все же решился предпринять Великое Делание и добыть себе единую Тинктуру Двойной Силы[4]. Однако он еще не вполне постиг Тайну нашего Искусства, а потому подверг себя тяготам семиступенного пути. Ведь без парацельсова Колокола, отлитого из Магического Электрона[5], адепт не сможет даже возвестить Силам Делания, что он к нему приступает.
Однако брат наш был отважен сердцем — ибо ему доводилось воевать во многих дальних странах — и взялся за дело пребодро. Главу свою, убеленную сединами старости, он увенчал пятью лепестками белого лотоса — как бы в знак чистоты своей плоти[6]; и пошел туда, где не было ни поля, ни борозды; и там посеял свиток, заключавший в себе два и двадцать различных семян[7].
Он сразил сэра Абджада-Сарацина[8].
Несмотря на все свои труды и заботы, он не смог собрать с того свитка ничего, кроме семи планет, что сияли во тьме: каждая планета дала единственный цветок о семи лепестках. И можно было принять их за звезды: не то чтобы сами они сверкали так уж ярко, но тьма окрест была столь черна, что в ней они казались ярче солнц. Размещались же те цветы один над другим, по линии прямой и ровной, точь-в-точь как семь средоточий его устремления, которое он принес с собою в полой тростинке о тридцати двух узлах[9].
Он сразил сэра Аморе ле Дезиру[10].
Эти растения наш Брат Перардуа собрал, как предписывают мистические обряды; и принялся с неистовой страстью нагревать их в своем алембике, но лишь на растительном огне, при том постоянно сохраняя их влажными, для чего окроплял их своей лунной водой, из которых от восьми и семидесяти драхм, дарованных ему Отцом, у него оставалось три и семьдесят[11]; их он провез на верблюде через пустыню туда, где теперь находился, — в место, которое он назвал Оазисом Льва[12], подобно тому как весь Путь, который он в конце концов прошел, имеет облик Льва[13].
Тут его Лев, обуянный жаждой, слизал всю росу. Но огонь не уступал ему в силе, так что Брат Перардуа остался невозмутим[14].
Он сразил сэра Лионеля, Стража Границы[15]. Это значило, что он и впрямь довел Первоматерию до той высоты совершенства, что превыше всего человеческого, — ибо тинктура его стала неподвластна возмущениям и потому прекрасна[16]. Во-первых, были у нее венец и рога Александра, могучего царя[17]; имелись у нее и крылья из чистого сапфира[18]; передняя часть ее была как у Льва, а потому обладала долей наивысшей из всех Добродетелей, задняя же часть — как у быка[19]. Сверх того, она стояла на Белой Сфере и Красном Кубе[20]; и никакой Эликсир не превзойдет ее, кроме того лишь, что от Нашего пути и от Нашего делания.
Он сразил сэра Мерлина-Чародея[21]. И все же брат наш Перардуа (уже обретший истинное мастерство в работе с атанором!) решился достичь и этой наивысшей Проекции нашего искусства[22]. С этой целью он тайно приготовил Красного Дракона (или, как называют его иные алхимики, Огненного Летучего Змея), дабы тот пожрал сего Сфинкса, вскормленного им с таким умом и тщанием[23].
Семью огненными кольцами свивалось тело того Красного Дракона, по числу семи серебряных звезд. Глава же его была ядовита и алчна, и обвивало ее восемь пламен; ибо Сфинкс имел два крыла, четыре ноги и два рога, но Змей был един, точь-в-точь, как Царь един[24].
Он сразил Великого Дракона, которого называют прямо бегущим и изгибающимся[25]. И делание его сгорело дотла и уничтожилось в том чудовищном жаре, что изрыгал из пасти и нес в своем брюхе Дракон; и то, что вышло из этого жара, было уже вовсе не тем, что вошло[26]. Но эти двенадцать — дети тех двух и двадцати[27]. Итак, когда он разбил реторту, в ней не нашлось и следа от тех семи, но лишь зерно спекшегося золота (как мы его называем, хотя на самом деле это не золото).
И было у того зерна двенадцать граней и двадцать четыре угла, направленных внутрь и наружу; наши египетские братья называют его камнем из Мостовой Тверди Ну[28].
Он сразил Астура, короля Серебряного Щита[29].
Металл сей никоим образом не похож на земные металлы; да остерегутся братья, ибо вокруг немало мошенников! Есть три рода золота: минеральное золото купцов — это шлак; растительное золото, что было выращено из семени-свитка силою Льва; и животное золото, которое рождается на пути Дракона; только это последнее и есть золото Философа, достойное сего звания. Ибо здесь — Тайна! Заклинаю тебя, храни ее в секрете, ибо нечистые братья извратят ее, если смогут разгадать.
Минеральное Золото никакими способами не превратить ни в какое другое вещество.
Растительное Золото — летучее; оно чудесным образом приумножается и закрепляется в Совершенстве Сфинкса.
Но наше Животное Золото неустойчиво до крайности: оно не может ни приумножаться, ни убывать, ни оставаться таким, как есть, или каким кажется. Как капля стекла, охлажденного неравномерно, разлетается от касания на мириады мельчайших частиц, так и это философское золото от касания растворяется — подчас с могучим и ужасным взрывом, а подчас настолько тихо и неуловимо, что его не заметит никто, если только остротой восприятия не уподобится игле, а тонкостью — подзорной трубе некромантов.
Суть, однако же, в том, что после вышеназванного взрыва ни от семи, ни от двенадцати, ни от трех Материнских семян, сокрытых в этом Золоте, не остается ровным счетом ничего. Но при этом неким мистическим образом проступают, хотя и смутно, Иные Десять, как если бы Медный Змей преобразился в Меч Молнии[30]. Однако это всего лишь символ, ибо в действительности между ними нет никаких связей или уз.
Потому что это Животное Золото уходит в совершенное небытие: не остается ни зерна от него, ни намека на Крылья Сфинкса, ни следа от Сеятеля или от Семени.
И вот все это исчезло во Вспышке Молнии, и Реторта, Алембик и Атанор разбились безвозвратно… а затем возникло То, на поиски чего он устремился с самого начала, и даже больше: крупица Порошка, и три драхмы Эликсира, и Шесть драхм Тинктуры Двойной Силы.
…Но братья подняли его на смех, ибо он подверг себя великой опасности; и предали забвению само его имя; и вплоть до сего часа если кому приходит нужда заговорить о нем, то называют его с понятной насмешкой «Non Sine Fulmine»[31].
[1] Perardua, магическое имя, которое принял генерал-майор Дж.Ф.Ч. Фуллер, ученик Кроули, в ордене А⸫А⸫. Латинское имя Perardua намекает на преодоление трудностей (ср. поговорку «Per ardua ad astra», т.е. «Через тернии — к звездам»). — Здесь и далее примечания переводчика.
[2] Argon le Paresseux, фр. букв. «Аргон-Ленивец»; высказывалось предположение, что здесь подразумевается инертный газ аргон как символ бездеятельности, но гораздо более вероятно, что Argon — это искаженное argent («аржан»), т.е. серебро, алхимический металл Луны, которой в этой системе соответствует порок лености. В каббалистической системе Луна соотносится с сефирой Йесод.
[3] Степень Ревнителя (2°=9°) в посвятительной иерархии ордена А⸫А⸫ соответствует сефире Йесод, которой Брат Перардуа достиг, победив леность.
[4] Т.е. достичь Кетер, наивысшей сефиры Древа Жизни, которая символизирует Единство как плод соединения Двоицы — Хокмы и Бины, высших проявлений мужского и женского начал.
[5] Колокол из «магического электрона» как орудие для призывания и пробуждения духов, впервые упомянут у Парацельса: «…не могу обойти молчанием величайшее чудо, которое на моих глазах проделывал в Испании один некромант. У него был колокольчик весом не более двух фунтов. Каждый раз, как он его встряхивал, он мог заклинать и вызывать многочисленных и самых разных фантомов и духов. Когда ему хотелось, он записывал на внутренней стороне колокольчика несколько слов и знаков; затем звонил и вызывал духа любой желаемой формы и вида. Звуком этого самого колокольчика он мог призывать к себе или гнать от себя многочисленные видения, особенно людей и домашних животных» (Теофраст Парацельс, Магический архидокс, М.: Сфера, 1997, сс. 269—270).
Там же Парацельс описывает сплав металлов, служащий для изготовления такого колокола, — электрум, или электрон. Кроули почерпнул эти сведения из книги Франца Гартманна «Жизнь Парацельса» и в своей «Книге Четыре» кратко изложил теорию «магического электрона»: «Колокол изготавливают из “магического электрона” — сплава “семи металлов”, соединенных особым образом. Сначала сплавляют золото с серебром при благоприятном аспекте между Солнцем и Луной; затем добавляют к ним олово при благоприятном положении Юпитера. Свинец добавляют при благоприятном Сатурне; ртуть, медь и железо — при благоприятных положениях Меркурия, Венеры и Марса» (Алистер Кроули, Мистицизм и магия. Поэма «Ага!» М.: Ганга, Телема, 2011, с. 182).
[6] В буддийской традиции белый лотос символизирует мудрость, просветление, нравственную чистоту и совершенное освобождение. Восьмилепестковый белый лотос ассоциируется с благородным восьмеричным путем Будды, при этом верхние пять из восьми лепестков соотносятся с различными добродетелями: прилежанием, бодростью духа, чистотой (тела, мысли и речи), мудростью и состраданием. Остальные три лепестка символизируют «три драгоценности» буддизма — Будду, Дхарму и Сангху (буддийскую общину).
Седая голова Брата Перардуа — аллюзия на сефиру Кетер, одно из названий которой — «Белая Голова». Согласно известной каббалистической максиме, низшая сефира Древа Жизни, Малкут, ассоциирующаяся с плотским началом в человеке, тайным образом заключена в наивысшей сефире, Кетер.
[7] Намек на 22 пути, соединяющие между собой сефирот Древа Жизни.
[8] Абджад (абджадия) — арабская система обозначения чисел с помощью букв, аналогичная еврейской гематрии и получившая свое название от первых четырех букв арабского алфавита (Алиф, Ба, Джим, Даль). Образ Абджада-Сарацина — символ нумерологии и рациональных методов познания в целом. Убивая этого рыцаря, Брат Перардуа преодолевает ограниченное, чисто рассудочное мышление, соответствующее планете Меркурий и сефире Ход.
[9] «Семь средоточий устремления» соответствуют семи чакрам, расположенным вдоль позвоночного столба («полой тростники») и символически связанными с семью планетами и семью нижними сефирот Древа Жизни. Здесь также содержится аллюзия на Прометеев огонь, принесенный с небес на землю в полом тростнике и символизирующий божественный дух в человеке. Тридцать два узла «тростинки» соответствуют всей совокупности элементов Древа Жизни — десяти сефирот и двадцати двум путям.
[10] Amorex le Desirous, искаж. фр. «Вожделеющий Любовник», олицетворение планеты Венера и сефиры Нецах. Убивая этого рыцаря, Брат Перардуа обуздывает любовную страсть.
[11] По-видимому, здесь идет речь о методе этого обуздания: интенсивном, но невовлеченном проживании различных видов опыта, соответствующих семи планетам, — проживании, в котором участвует только физическая и инстинктивная составляющая человека («растительный огонь»). «Лунная вода» (соответствующая Йесод, сефире Луны) обозначает поддержание этой инстинктивной природы. 78 драхм лунной воды, «дарованных Отцом», олицетворяют первозданную сефиру Кетер, заключающую в себе полноту сущего (78 — это количество всех карт в колоде Таро и сумма чисел от 1 до 12, т.е. совокупность зодиака). 73 — число слова «Хокма», означающего «Мудрость»; в системе А⸫А⸫ сефире Хокма, второй сефире Древа Жизни, соответствует степень Мага (9°=2°). Иными словами, переход от 78 к 73 — это переход от Кетер к Хокме, начало созидания проявленного мира. Любопытно, что разность между этими двумя числами, число 5, соответствует пяти лепесткам лотоса, упомянутым выше: проявление пяти качеств, обозначенных этими лепестками, влечет за собой переход от бескачественной и абсолютно нейтральной сефиры Кетер в состояние Хокмы, квинтэссенции мужского начала. Кроме того, Девятка в числовом обозначении степени Мага — номер лунной сефиры Йесод; соответственно, упоминание о 73 драхмах лунной воды можно истолковать как символ искусной магической работы с инстинктивной природой.
[12] Верблюд — образ пути Гимел, который соединяет Кетер с Тиферет, сефирой Солнца и золота. Путь Гимел проходит через Бездну («пустыню»), отделяющую высшие сефирот от нижних.
[13] В духовной алхимии Зеленый Лев, пожирающий металлы всех семи планет или же поглощающий Солнце (= золото), символизирует победу над низшими проявлениями человеческой природы, над стихийными и бессознательными силами, которые ассоциируются с семью планетами. На последних стадиях Делания он преображается в крылатого Красного Льва — символ летучего (духовного) начала облагораживаемой субстанции, образ сублимированной соли, из которой созидается Философский Камень.
[14] «Лев» Брата Перардуа — его высшее Я, Священный Ангел-Хранитель, или «солнечное» начало, обретенное в сефире Тиферет и поглощающее инстинктивную природу («росу», т.е. лунную воду, о которой речь шла выше). Огонь устремления, который ведет соискателя, не уступает по силе огню Ангела-Хранителя.
[15] Имя Lionel содержит в себе намек на льва (англ. lion). Согласно мистическому учению, на котором основывается система А⸫А⸫, в преддверии сефиры Тиферет соискатель сталкивается со Стражем Порога — символом страха, преграждающего путь к преображению. Образное описание этой сущности встречается в «Книге Сердца, обвитого Змеем»: «На пороге стоял грозовой образ Зла, Ужас пустоты; как отравленные колодцы, были призрачные глаза его. Он стоял, и тленье объяло чертог; зловоньем наполнился воздух. Был он как скрюченная старая рыба, мерзостней скорлуп Абаддона» (III.34) В комментариях к этому стиху Кроули пишет: «…распространено фольклорное представление о том, что человеку сопутствуют одновременно и добрый, и злой гений. Последний тем более ужасен, что функционирует в качестве альтернативы Священному Ангелу-Хранителю. Он субъективно ужасен и омерзителен и объективно враждебен настолько, что в этом отношении с ним не сравнится никакая другая разумная сущность, олицетворяющая зло. Ибо возможность встретиться со Злым Гением равновероятна возможности достичь Священного Ангела-Хранителя» (Алистер Кроули, Книга Сердца, обвитого Змеем, или Книга LXV. М.: Ганга, Телема, 2009, сс. 226, 228—229).
[16] Описанный далее образ «тинктуры» представляет один из вариантов Сфинкса — символа четырех добродетелей мага («знать», «желать», «дерзать» и «хранить молчание»), увенчанный пятой, духовной добродетелью, которая передается глаголом «идти» и соотносится с практическим исполнением Истинной Воли. Этот герметический Сфинкс сочетает в себе элементы орла, льва, быка и человека, соотносящихся также с четырьмя фиксированными знаками зодиака (Скорпионом, Львом, Тельцом и Водолеем соответственно).
[17] Персидское прозвание Александра Македонского — Искандер Зулькарнайн, т.е. «Александр Двурогий». Подразумевалось, что он покорил оба «рога» вселенной — восток и запад. Здесь образы венца и рогов отсылают к теме высшей триады сефирот: Кетер (Венец), Хокма и Бина (две равновеликих противоположности). Эта часть Сфинкса соответствует добродетели «идти».
[18] Сапфир — камень сефиры Хесед; крылья — элемент орла в составе Сфинкса.
[19] Лев — животное сефиры Тиферет и 19-го пути Древа Жизни, соединяющего Хесед с Гебурой, бык — животное 16-го пути Древа Жизни, соединяющего Хесед с Тиферет.
[20] Образы двух нижних сефирот достигших преображения: Белая Сфера — символ очищенной Луны (Йесод), Красный Куб — символ Первоматерии (Черного Куба, обозначающего Землю-Малкут), доведенной до стадии рубедо. В сочетании они символизируют человеческую природу в составе Сфинкса.
[21] Образ Мерлина здесь символически соотносится со степенью Старшего Адепта и сефирой Гебура. В системе А⸫А⸫ эта степень связана с практикой ритуальной магии; победу над Мерлином можно истолковать как переход от магического мировосприятия к мистическому и движение в сторону следующей степени — Свободного Адепта.
[22] Подразумевается достижение степени Свободного Адепта, связанной с сефирой Хесед — наивысшей из семи сефирот, расположенных ниже Бездны.
[23] В системе А⸫А⸫ пожирание Сфинкса (Тиферет) Драконом (Кетер) соотносится с переходом адепта в область высшей триады Древа Жизни: этот переход сопряжен с пересечением Бездны, то есть с отказом от всех предшествующих достижений, отречением от всего, чем владеет адепт, и от всего, что он собой представляет.
[24] В алхимической символике красный цвет Дракона указывает на одну из финальных стадий делания — получение красного порошка проекции. Дракон, свитый семью кольцами и окутанный пламенем, символизирует расплавление планетных семи металлов.
[25] Символика Дракона также связана с эзотерическим мифом, изложенным в материалах Герметического ордена Золотой Зари: библейское Грехопадение толкуется как мистическое событие, в результате которого Даат (условная восьмая сефира) была осквернена олицетворением сил зла — Великим Красным Драконом, который «есть Левиафан, змей прямо бегущий и змей изгибающийся» (образ заимствован из Ис. 27:1). Таким образом, эта стадия пути Брата Перардуа непосредственно соответствует переходу через Бездну, в которой расположена Даат.
[26] Подразумевается преображение адепта в Мастера Храма.
[27] 12 — число зодиака, символически связанного с сефирой Хокма. Вероятно, речь идет о сужении всего спектра проявлений (22), включающего в себя стихии (3), планеты (7) и зодиак (12), до одного только высшего, «звездного» уровня.
[28] Ну (Нут) — древнеегипетская богиня звездного неба.
[29] Имя «Астур» произведено от др.-греч. ἀστήρ («звезда»). Таким образом, речь идет о победе Брата Перардуа над Серебряной Звездой — символом высшей триады сефирот и третьей, наивысшей коллегии ордена А⸫А⸫.
[30] Медный Змей — символ 22 (7 + 12 +3) путей Древа Жизни; Меч Молнии — символ десяти сефирот, условно соединенных отрезками, складывающими в зигзагообразную фигуру.
[31] «Ничего, кроме Молнии» (лат.), орденский девиз Дж.Ф.Ч. Фуллера, в действительности представляющий собой начало фразы «Ничего, кроме Молнии, не поможет ему достичь посвящения».
© Перевод: Анна Блейз, 2019
