Магия без слез. Письмо №17: Астральное путешествие: пример того, как это делается и как проверить свой опыт.

Cara Soror,

Твори свою волю: таков да будет весь Закон.

Нет лучше способа для развития памяти, чем практика святой каббалы.

Весь механизм памяти опирается на последовательное связывание независимых данных. Нужно добавлять понемногу за раз, присовокупляя простые впечатления и связывая их с другими, более общими; и так далее, пока, наконец, вся ваша вселенная не обретет структуру, схожую с устройством мозга и нервной системы. Фактически, эта система и станет Вселенной. Когда вы должным образом соотнесете всё со всем, средоточие вашего сознание поймет и возьмет под контроль всё до малейших частностей. Но начать придется с самого начала: вот вы выходите на прогулку и первым делом видите автомобиль — а это символ Ату VII, «Колесницы», которая соответствует Раку.

Затем вы заходите в рыбную лавку и обращаете внимание на каких-нибудь пренеобычных ракообразных. Они тоже принадлежат знаку Рака. После вы заглядываете в «Лебедя и Эдгара»[1] и вам бросается в глаза янтарного цвета платье; янтарный — цвет Рака по шкале Короля. И вот у вас уже есть набор из трех впечатлений, связанных тем обстоятельством, что все они относятся к классу Рака. На собственном опыте вы скоро убедитесь, что таким способом впечатления запоминаются куда прочнее и точнее, чем если воспринимать каждое из них по отдельности.

Иными словами, вы не увеличили нагрузку на память, а, наоборот, уменьшили.

То, что вы пишете о напряжении, рвении и спешке — чистая правда. Вспомните стих I.44 из «Книги Закона»: «Ибо чистая воля, не укрощенная умыслом, свободная от вожделения к результату, совершенна во всем». С практической точки зрения это один важнейших стихов во всей книги.

Очень интересно здесь необычное слово unassuaged («не укрощенная»). Люди склонны предполагать, что «воля» — рабыня намерения: невозможно, мол, с уверенностью направить волю и желание, если вы не ставите перед собой определенной цели. Но это не так! Размышления о цели в действительности отвлекают ум. В нескольких словах полностью изложен весь метод — причем безо всего этого напыщенного благочестия, которое так типично для рабской мистической доктрины об отказе от собственной Воли.  Даже сама эта идея отказа не вполне верна: на деле свою Волю нужно отождествить с так называемой Божественной Волей. Нужно уподобиться могучей, полноводной реке, которая не стремится к морю сознательно и уж точно не подчиняется никаким внешним влияниям. Она просто действует в согласии с законом собственной природы, в согласии с Дао. Можно, если угодно, определить ее как «пассивную любовь»; но это будет любовь, поднятая (в сущности) до высочайшей точки своего потенциала. И тут мы возвращаемся к тому, с чего начали: освободившись от всякого «вожделения к результату», страсть становится неодолимой — она превращается в «Закон». Ума не приложу, как это мистики не замечают, что их елейное учение об отказе от воли опирается на ту самую двойственность, которую они стремятся уничтожить!

Я определенно не намерен «удерживать» вас на «узком пути работы» — да и на любом другом пути, если уж на то пошло. Все, что я могу, — это помочь вам ясно понять законы вашей собственной природы, чтобы вы могли идти дальше, уже не подвергаясь никаким внешним влияниям. Это не значит, что именно тот план работы, который в моем случае привел к успеху, непременно пригодится и вам. В этом — еще одна кардинальная ошибка большинства учителей. Чтобы уничтожить свое эго, нужно стать Мастером Храма. Большинство учителей не достигли этого уровня, а потому, сознательно или бессознательно, пытаются заставить других идти их стопам. Но это все равно, как если бы я попытался обрядить вас в свою старую одежду! («По стопам Учителя… У ног Учителя… Эй, слуга!)

Заметьте себе, пожалуйста: чем дальше вы продвинулись и чем выше ваш потенциала, тем больше опасность, что сосуд, заключающий в себе этот потенциал, начнет протекать, а то и вовсе лопнет. Могу посоветовать вам не возводить на своем пути препятствий, подлинных или воображаемых, как поступает большинство людей. Смешно сказать, но Великая Работа состоит всего лишь в том, чтобы «дать ей сделаться самой»! Карма просто швыряет наши сани из одной колеи в другую, пока, наконец, мы не выскочим на гладкий и прямой путь. (На этот счет найдется глава-другая в «Книге лжей», но у меня нет под рукой экземпляра. Надо будет найти и вставить сюда. Ага, нашел.)

 О, ступивший на Путь! ложен Фантом, к которому ты стремишься. Когда обретешь его, познаешь всю горечь его: зубы твои завязнут во плоде Содома. 

Так тебя заманили на Путь; а иначе увидел бы ты весь ужас его и бежал бы прочь без оглядки. 

О ты, одолевший дорогу до середины Пути и идущий дальше! избавился ты от фантомов, дразнивших тебя. Идешь ты лишь ради того, чтобы идти. 

Так манят тебя дальше, вперед по Пути; а иначе ты бы прозрел все чары его и бежал бы прочь без оглядки. 

О ты, прошедший Путь почти до Конца! больше не нужно усилий. Быстрей и быстрей падаешь ты; усталость твоя превратилась в Неизреченный Покой. Ибо нет Тебя на Пути: ты сам теперь — Путь[2]. 

Как в «И Цзин», где третья гексаграмма отпадает от изначального совершенства — и чтобы привести мир в порядок, требуются весь остальной ряд гексаграмм.

Но результат поистине превосходен: приобретенный опыт укрепляет и обогащает изначальное совершенство.

В этом обнаруживается еще одно определение Великой Работы. И это объясняет нам цель всего процесса манифестации — движения от совершенства «Ничто» к совершенству «всего»; и прелесть в том, что ошибиться тут невозможно! Любой опыт, неважно какой природы, — всего лишь очередной (и необходимый!) ухаб.

Разумеется, осознать это невозможно, пока не станешь Мастером Храма; а до тех пор мы обречены постоянно отчаиваться и страдать. Здесь, как видите, дело совсем не в том, чтобы просто учиться на своих ошибках. Невозможно с уверенностью определить, что правильно, а что — нет… пока в конце концов не поймешь, что все «неправильное» тоже «правильно». И вот тогда-то, наконец, избавляешься от идеи «усилий», тесно связанной с «вожделением к результату». После этого все, что нам остается, — просто применять свои силы так, как это нам приятно и полезно.

Принимать «человека» за «первопричину» манифестации негоже. И, прошу вас, не надо обращать против меня мои же слова:

Как человек убог и мал,

Всем этим звездам подчинен!

Создатель и властитель их —

О, как велик и славен он![3]

Человеческий организм — лучший из инструментов, которыми мы на сей момент осознанно располагаем в обычном состоянии сознания; но, обретя опыт Собеседования с высшими разумами, вы поймете, насколько несовершенны ваши возможности. Спору нет, можно интерпретировать эти разумы как проекции элементов вашей собственной сущности или, наоборот, предполагать, что время от времени они вселяются в определенных людей, используя их как временные сосуды для различных целей; но, по большей части, все эти умозрения тщетны. По-настоящему важно лишь установить контакт с этими сущностями (какова бы ни была их природа), отличающимися от нас не только количественно, но и качественно: не просто как немецкий дог — от чихуахуа, но как буйвол — от них обоих.

Разумеется, вы абсолютно правы насчет органов чувств, хотя я бы не стал ограничивать понятие чувств теми пятью, которые доступны большинству представителей человечества. Подозреваю, должны существовать и некие органы для непосредственно восприятия таких явлений, как магнетизм, электрическое сопротивление, химическое сродство и так далее. Позволю себе еще раз обратить ваше внимание на «Книгу Закона» (глава II, стихи 70—72):

Есть надежда и помощь в других заклинаньях. Мудрость говорит: будь сильным! Тогда ты сможешь выдержать больше радости. Не будь животным: облагораживай свой восторг. Если пьешь ты, то пей по восьми и девяноста правилам искусства; если ты любишь, то будь превыше всего изощрен; если ты веселишься, да будет в том утонченность!

Превосходи же! превосходи!

Всегда стремись к большему! и если ты истинно мой (а в этом не сомневайся), и если ты радостен вечно, то смерть увенчает всё.

Идея намеренного подавления и притупления чувств, которую исповедуют многие мистики, — сущая «мерзость пред Господом». И, кстати говоря, это мое мнение не противоречит правилам йоги. Подавление того типа, которое используется в йоге, сопоставимо с ограничениями, которых требуют спортивные тренировки, или с диетой при болезни.

А теперь вернемся к каббале: какую пользу из нее можно извлечь?

Предположим, вы предприняли инвокацию (или лучше сказать «исследование»?), поставив своей целью лучше понять какой-нибудь отрывок из Баха. Эта музыка станет главным орудием вашей церемонии. В ходе операции вы облекаетесь астральным телом и возноситесь далеко за пределы земной атмосферы — а музыка по-прежнему тихонько звучит на фоне. Вы открываете глаза и видите, что стоит ночь. На горизонте клубятся темные тучи, но в зените сияет корона созвездий. Этот свет помогает вам сориентироваться — к тому же, глаза понемногу привыкают к полутьме. Вы стоите посреди мрачной пустоши. Грозные горные хребты окружают этот угрюмый мирок со всех сторон, а в центре громоздится скопище иссиня-черных скал. Внезапно из расселины между скал появляется какое-то исполинское создание. Вы видите, что в нем сосредоточена огромная мощь — особенно в руках и чреслах. На вид оно напоминает какую-то странную смесь льва, горного козла и змеи… и вам тут же приходит в голову, что это, должно быть, одно из тех редких существ, которых греки называли Химерами. Оно кажется таким страшным, что благоразумие подсказывает вам облечься подходящим божественным образом. Но какое божество здесь подойдет? Поскольку вы совершенно не понимаете, что это за существо перед вами и где вы находитесь, вы можете счесть за благо облечься образом Гарпократа — он, по крайней мере, даст надежную защиту; но, разумеется, так вы далеко не уедете. Если вам достанет отваги и любопытства, вы очень быстро откажетесь от этой мысли и станете думать дальше. Вот тут-то вам и пригодятся ежедневные упражнения в каббале! Итак, вы решаете перебрать в уме семь священных планет. И первая же из них оказывается созвучной с тем, что вы наблюдаете. Всё вполне согласуется с Сатурном. На всякий случай вы, конечно, перебираете ряд планет до конца,  но сомнений даже не возникает: Сатурн — единственная планета, в соответствия которой полностью укладывается всё, что вы видите. Теоретически, могла бы подойти и Луна — но вы не наблюдаете ни одного из ее более благоприятных соответствий. И вы приходите к выводу, что вам нужен какой-то божественный образ Сатурна. Как вам повезло! Вы ведь упражнялись в облечении различными образами каждый день! И вот — очень решительно, очень последовательно, очень медленно и спокойно — придаете своему обычному астральному телу облик Себека. Химера, признав ваше божественное превосходство, становится уже не такой страшной и грозной. Возможно, она даже выразит готовность как-то послужить вам. Что ж, для начала неплохо; но первым делом, разумеется, надо выяснить, можно ли ей доверять. Соответственно, вы требуете, чтобы она назвала свое имя. Это исключительно важно: если она скажет вам правду, вы получите над нею власть. Если же она солжет вам, то самим этим актом лжи лишит себя силы — станет, образно говоря, как подводная лодка, потерявшая дно. Но до тех пор, пока последствия этой утраты дадут о себе знать, она успеет причинить вам немало хлопот — так что будьте начеку!

Допустим, Химера сообщает вам, что ее зовут Отилия. Какими буквами лучше записать это имя — греческими или еврейскими? Само звучание имени и, до некоторой степени, внешность этого создания подталкивают к первому варианту, но все же греческая каббала так несовершенна! Поэтому дадим сначала шанс еврейскому варианту и попробуем так: Айин-Тет-Йод-Ламед-Йод-Алеф-Хе.  В сумме получится 135. Спорим, вы не помните, что говорится в «Сефер сефирот» об этом числе? Но, по счастью, тут можно обойтись и без справочников: ведь 135 = 3 х 45. 3 — это первое число Сатурна, а 45 — последнее. (Сумма всех чисел, составляющих магический квадрат Сатурна, — 45.) Это превосходно согласуется со всеми нашими наблюдениями и рассуждениями; но нужно выяснить еще, «из верных ли этот джинн». Или, попросту говоря, друг он нам или враг? Соответственно, вы обращаетесь к этой Химере с заявлением: «Слово Закона — Θελημα». Тут выясняется, что в греческом она ни в зуб ногой, — а значит, вы правильно сделали, что отдали предпочтение еврейскому. Не получив отклика на свою фразу, вы задаете вопрос: «Каково слово Закона?» — и Химера угрюмо отвечает: «Слово Закона — Тора». Но это вам ни о чем не говорит: общеизвестно, что слово «Тора» — это просто название Святого Закона, принятое среди сынов Израиля. Соответственно, вы просите Химеру произнести это слово по буквам, чтобы увериться, что вы расслышали правильно; и она называет вам буквы — или, возможно, показывает: Тет, Реш, Айин. Вы складываете эти буквы и получаете 279. Это число, опять же, делится на 3, число Сатурна, — и если выполнить деление, то получится 93; итак, можно не сомневаться, что Химера дала абсолютно верный ответ. На плане Сатурна вполне допустимо умножать любые числа на три, так что Химера, в сущности, назвала вам слово «Телема» — просто в непривычной для вас форме. Теперь вы убедились в ее праведности и можете изучить ее более тщательно. Звезды у нее над головой предполагают влияние Бины, число которой — тоже 3, но самое поразительное в этом создании — средоточие его сущности: буква Йод. (Последние две буквы имени, Алеф-Хе, можно отбросить: это стандартный божественный суффикс, символизирующий, с одной стороны, самый сокровенный свет, а с другой — свет запредельный.) Эта буква Йод, искра ослепительного блеска, имеет тот светлый зеленовато-золотой оттенок, в который окрашена (в земном мире) дивная золотистая листва деревьев Тибета. Она разгорается тем ярче, чем больше вы сосредоточиваетесь на ней, разглядывая это существо (чего вы не могли сделать раньше, потому что были заняты проверками).

Итак, убедившись, что Химере можно доверять, вы спрашиваете, почему она явилась перед вами именно здесь и сейчас; и ответ на этот вопрос, естественно, будет иметь отношение к вашему исходному замыслу. Иначе говоря, Химера сообщит вам в тех или иных выражениях, что ее призвала эта «горная фуга». Вы внимательно выслушиваете ее, задаете любые другие вопросы, какие покажутся вам уместными, а по окончании опыта записываете все, что с вами произошло.

Разумеется, это вымышленный пример, демонстрирующий чрезвычайно благоприятные обстоятельства. На практике вы почти наверняка столкнетесь — и не только поначалу — со всевозможными затруднениями и опасностями. 

Любовь есть закон, любовь в согласии с волей.

Братски,

666